Олег Блохин возмущен. Его профессиональная честь попрана.
На сверхкраткой послематчевой пресс-конференции, в которой экс-тренер объявил о своей отставке, Блохин попытался исполнить роль орла, которому на взлете прострелили крыло. Его полуторагодичного пребывания, которое стало самым бессмысленным периодом в новейшей истории киевского "Динамо", специалисту казалось мало – после рекордного поражения в чемпионатах со счетом 0:3, после того, как команда с далекого 95-го года проиграла на своем поле "Черноморцу" и впервые за 21 год уступила "Заре", после рекордных шести поражений в чемпионате, после безоговорочного поражения с матче с прямым конкурентом за место в ЛЧ – после всего этого Блохин вышел к журналистам с видом тренера, которому не дали воплотить в жизнь все многочисленные задумки, имевшиеся в загашнике тренерского штаба.Показательно, однако, не то, что наставнику не хватило смелости написать заявление самому. Показательно то, что президенту "Динамо" не хватило решимости выгнать Блохина гораздо раньше, хотя поводы для этого своей игрой команда давала регулярно. Игорь Суркис верил, Игорь Суркис говорил о "последней надежде", Игорь Суркис закрывал глаза на болезненные поражения, убирал с лавки Михайличенко, Баля и Роменского и – ждал, ждал, ждал. Процесс расставания с Блохиным для владельца "Динамо" проходил долго и мучительно, как расставание с самой сокровенной мечтой. Успех с Блохиным и вправду был мечтой президента.
Игорь Михайлович - любит "Динамо" любовью совершенно всепоглощающей и оттого временами иррациональной. Так влюбленный в женщину мужчина закрывает глаза на любые недостатки своей избранницы. Вся логика президента клуба – это логика влюбленного человека. Игорь Суркис потому и постоянно и тасовал людей с "динамовскими сердцами", что любил и верил – киевская тренерская школа самодостаточна, работающие в системе люди любят команду так же сильно, как любит он сам. Более одержимого в хорошем смысле президента в украинском футболе нет, да и в европейском таких примеров найти будет непросто. Суркис – владелец совсем не богатый и уж точно гораздо бедней олигархов, чьи клубы образуют "большую четверку" Премьер-лиги, однако только Суркис снимет последнюю рубашку ради благополучия "бело-синих". Для других футбольный клуб может быть бизнес-проектом, увлекательной игрушкой, политическим средством, для Игоря Михайловича "Динамо" – его жизнь.
Проблема в том, что президента клуба окружают по большей части люди, для которых вывеска киевского клуба – не только не жизнь, а не более чем комфортная сухая кормушка. Там вкусно кормят, сладко поят, результата почти не требуют, а после того, как ничего достичь не удалось, могут только мягко пожурить. Игорь Суркис доверяет "динамовским сердцам", которые проводят в клубе какую-то свою политику, где рука руку моет, и потому закольцованный этот процесс затянулся так долго, привел к кризису и потянул вниз клуб. Я убежден, что в окружении президента были согласны на все, на любую кандидатуру, только бы не приглашать главного тренера из-за рубежа. Потому что с иностранцем нельзя было бы договориться, иностранец не стал бы терпеть вопиющую некомпетентность людей, которые назначены главами подразделений, не стал бы терпеть всю цепочку замов, замов замов и замов замов замов, которая настолько длинна, многочисленна и бессмысленна, что возложить персональную ответственность там попросту не на кого. Не стал бы терпеть функционеров, отсутствие профессиональных качеств которых с успехом компенсируется теми или иными связями.
Возможно, долгое время боялся этого и сам Игорь Михайлович. Он действительно любит и уважает многих из тех, кто в его клубе работает, ибо очень часто эти люди с именем, с динамовским бэкграундом. И поскольку президент любит все, что связано с "Динамо", для него возможное требование увольнения тех или иных деятелей – страшный сон. Как выгнать из дома престарелых родственников. И вот завтра приходит новый тренер, а, возможно, менеджер, в британском понимании этого слова, и лицезрит картину - его сплошняком окружают низкопробные специалисты, паркетные шаркуны, похожие на радиацию - она есть, но ее никто не видит. Где гарантия, что назавтра он не пойдет к президенту и не потребует этих кадров убрать? Встать на сторону "динамовских сердец" – показать себя недальновидным президентом, пригласившим тренера, которого пришлось снимать не по футбольным причинам. Встать на сторону тренера – рассориться с "дружной динамовской семьей".
Семин и Газзаев – были люди не динамовские, но хотя бы свои, с ними можно поговорить, достичь компромисса. Но даже этих тренеров динамовские сердца – от Сабо до Леоненко – встречали с редкой идиосинкразией, работу комментировали с максимальной желчью, а неудачи приветствовали едва ли не стоячей овацией. Это при том, что при Семине "Динамо" добивалось самых значительных успехов за последние десять лет, а Газзаев меньше чем за год создал для команды новый костяк украинских исполнителей, который и сейчас служит Киеву. Я кожей чувствую, с какой готовностью эта публика бросится на любого постороннего – ибо тот будет прежде всего восприниматься посягателем на кусок уже давно поделенного пирога.
Но "динамовское сердце" – не профессия, а тотемный столбик Конспектов – не алтарь, требующий всё новых жертв. Из того, что совсем бесполезные персонажи получают пусть малозаметные и малозначимые посты, но всё равно трудоустраиваются, из всего этого вырастает кривая система, который год мешающая клубу даже не развиваться – хотя бы не деградировать. Так что будущее приглашение зарубежного специалиста – это должен быть только первый по пути прогресса, за которым должно следовать переформатирование всей системы. В противном случае все успехи будут только эпизодами. А кризис продолжит губить организм.
Не хотелось, чтобы выражение "любовь до гроба" в случае "Динамо" привело к буквальному его воплощению. Поскольку сегодня клуб - именно "гробится". Пусть и от безмерной любви.
