22 октября великому советскому голкиперу Льву Ивановичу Яшину исполнилось бы 85 лет. Сегодня о легенде мирового футбола вспоминают представители разных поколений. Те, кто играл бок о бок с Яшиным, и против него.
Виктор Царев
(14 лет выступал вместе с Яшиным в «Динамо» и 8 лет в сборной СССР)
- Сейчас это определение размыто, а в наши времена клубный патриотизм характеризовал всех больших мастеров футбола. Лев Яшин, как и я, был коренным динамовцем, во всех матчах выступал в форме с литерой «Д». Даже в сборной СССР, хотя там изредка надевал свитер, подаренный ему популярным в те годы французским вратарем Франсуа Реметтером.
Как вратаря его в футбольном мире быстро оценили. Когда сборную СССР – первого обладателя Кубка Европы – награждали в Париже, на Эйфелевой башне, к нашему столику подошел владелец мадридского «Реала» Сантьяго Бернабеу с чековой книжкой, каждому стал показывать листки с его фамилией и цифрами контракта в случае согласия на переезд в Мадрид. А когда очередь дошла до Льва, испанец показал ему чистый листок и предложил: «Напишите сами любые цифры, я на все согласен». Ребята стали Яшина подначивать: «Напиши такие, чтобы у него оставшиеся волосы дыбом встали». Но Лёва вежливо ответил: «Извините, но мы, наверное, еще не созрели для того, чтобы играть в лучших европейских клубах. Видимо, это произойдет когда-нибудь позже». И оказался прав.
Для Яшина, человека и вратаря, не хватит эпитетов – открытый, прямой, чрезвычайно скромный, а играть с ним было одно удовольствие: все видит, вовремя подскажет, исправит ошибку партнера. Футбол был для него всей жизнью, и работа на тренировках, порой в грязь и распутицу, не была для него в тягость. Его любили, узнавали не только в нашей стране, но и в любом уголке Европы и Латинской Америки. Такого почета на моей памяти заслужил еще разве что Пеле.
Я счастлив, что столько лет играл со Львом в «Динамо» и сборной.
Сандро Маццола
(бывший футболист сборной Италии и «Интера», играл против Яшина)
- Яшин всегда казался мне таким огромным, а ворота – такими ма-а-аленькими. Я даже не знал, куда бить. Прекрасно помню, как он расставлял руки, двигал ими и гипнотизировал нападающих. Он любые мячи доставал – просто фантастика! За три матча против Яшина мне ни разу не удалось поразить его ворота, в том числе – с пенальти.
Вот эпизод, который в вашей стране наверняка помнят до сих пор. 1963 год. Ответный матч 1/8 финала чемпионата Европы. Моя Италия тогда уступила СССР по сумме двух встреч. На самом деле, я не был штатным пенальтистом в той команде. Но так получилось, что 11-метровый пришлось бить мне. Помню, как установил мяч на точку, взглянул на ворота – а там-то Яшин! Уже это психологически давило на меня. Я хотел нанести какой-нибудь неожиданный удар, как-то его перехитрить. Но с волнением справиться не удалось, получилось коряво, и вратарь легко поймал мяч.
Яшин – один из величайших футболистов за всю историю игры. Вратарю получить «Золотой мяч» практически невозможно, что делает достижение Яшина еще ценнее. Всем нравится смотреть, как забивают голы. Внимание приковано к полузащитникам и нападающим, реже – к защитникам. Голкиперы не могут с ними конкурировать в этом плане. Но Яшин тогда был выше и лучше всех на голову.
На поле я встречался с Яшиным трижды. А вне игры – один раз. Это произошло на вручении какой-то премии то ли в России, то ли в Венгрии – точно не помню. Там было много народа, мы увидели друг друга и подошли поздороваться. В тот момент мне сразу вспомнилась история с пенальти.
Могу ли я кого-то из нынешних голкиперов сравнить с Яшиным? Что вы! Даже близко никого нет. Он – единственный.
Владимир Пильгуй
(преемник Яшина, именно ему Лев Иванович передал свои вратарские перчатки)
- Когда слышу фамилию Яшина, испытываю благодарность, огромное уважение к его памяти. Все лучшее в моей спортивной жизни связано со Львом Ивановичем. О нем, конечно, многое сказано как о прекрасном человеке и профессионале высочайшего уровня. Но вот что лично меня больше всего поражало: при огромной любви к нему во многих странах мира, постоянном внимании футбольных руководителей и звезд, он оставался скромным, не претендующим на какие-то привилегии человеком. Порой мне даже казалось, что он тяготился своей всемирной популярностью.
Яшин был той редкой человеческой породы, что сразу возвышает в глазах окружающих. Он был спортсменом и человеком с большой буквы.
Станислав Черчесов
(наставник «Динамо», в прошлом вратарь «Спартака» и сборной России)
- Популярность Льва Яшина была огромной настолько, что даже мы, мальчишки маленького осетинского городка Алагир, много о нем слышали. А повзрослев, я понял, что это фигура межпланетного масштаба. Познакомились мы случайно. «Спартак», в котором я еще только начинал карьеру, проиграл кому-то 1:2, я огорченно топал в раздевалку, и тут на пути повстречался Лев Иванович.
Не помню дословно, что он тогда сказал, но это были слова поддержки, которых молодому вратарю в тот момент очень недоставало. И то, что он нашел пару минут, чтобы утешить незнакомого ему футболиста, меня потрясло, подтвердило в моих глазах его величие.
Виктор Понедельник
(играл вместе с Яшиным в сборной СССР)
- Такого голкипера ещё долго не будет в истории мирового футбола. Лев Иванович предвосхитил своё время. Он был не только величайшим вратарём, но и удивительным человеком. Яшин никогда не показывал на людях своего величия. Он всегда был скромным, вежливым человеком и помогал молодым футболистам. В сборной СССР у меня с ним сложились самые тёплые отношения.
Комментаторы на чемпионате мира в Бразилии говорили, что немецкий вратарь Мануэль Нойер совершил футбольную революцию. Ничего подобного! Именно Лев Яшин был полноправным хозяином штрафной площадки. Его безупречные выходы до сих пор стоят перед глазами. Помню, как он помогал защитникам. Никогда не играл только во вратарской площадке. Это всё первым сделал Лев Иванович.
Когда я появился в сборной, ко мне вечером в номер зашли Андрей Петрович Старостин и Гавриил Дмитриевич Качалин и сказали: «Витя, мы знаем, что ты рыбак, донской человек. У нас к тебе большая просьба. Мы все замечаем, насколько сильно напряжён Лев Иванович в день матча. С этого момента освобождаем тебя от физзарядки и просим вместе с ним ходить на рыбалку». Сколько я ни находился в сборной Советского Союза, мы всегда собирались перед матчами за несколько дней и утром ходили на рыбалку. После совместного отдыха он возвращался другим человеком. Напряжение спадало, и он начинал улыбаться.
Яшин обладал всеобъемлющей популярностью. Такой популярности я больше нигде не встречал. Маленькие дети из Южной Америки лезли на автобус со словами: «Яшин! Яхин! Ячин!». В руках они держали клочки бумаги. Лев Иванович никому не отказывал в автографах. Тогда для нас, советских людей, было в диковинку их давать. А он трепал детишек за чубчики и всем давал автографы. Лев Иванович — удивительнейший человек. Пару слов хочется сказать и о его отношении к семье. В какой бы точке земного шара Яшин ни находился, он всегда звонил домой Валентине Тимофеевне и спрашивал: «Как там дети? Как твоё здоровье? И как там моё родное «Динамо»? Последний вопрос он всегда добавлял в конце разговора. Лев Яшин – знамя московского «Динамо». О «бело-голубых» узнали все, поскольку Лев Иванович играл за динамовцев.
Нужно было видеть, как Лев Иванович тренировался. Заканчивалось занятие, и все потихонечку разбредались. А он кричал после тренировки: «Витя, Валя, побейте мне ещё по воротам!». Не нужно забывать, что Яшин всё жизнь страдал из-за язвы желудка, которую он получил во время войны. Он работал вместе с отцом токарем в Подмосковье. Самой дорогой своей наградой Лев Иванович считал медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». От язвы он мучился, но никому не показывал. В то время было какое-то одно голландское лекарство, которое знакомые дипломаты старались привезти ему и очень тактично передать.
Лёва всегда переживал, если совершил какую-то ошибку в прошлом матче. Он всегда оттачивал мастерство, работал над бросками в нижний угол. При его росте было трудно складываться. Он, как правило, отбивал такие мячи в шпагате. Верхние мячи не были для него проблемой. Яшин тренировался и в снег, и в дождь. Для него не существовало непогоды. Он всегда оставался на 30-40 минут после тренировки на футбольном поле. Удивительно! В том числе и благодаря такой любви к футболу Яшин достиг таких высот.
Эйсебио
(бывший нападающий сборной Португалии и «Бенфики»)
- Я с большой симпатией отношусь к советскому футболу, и тому есть конкретная причина. С душевной теплотой я вспоминаю те времена, когда играл сам и дружил со Львом Яшиным! Часто вспоминаю о нём и всё больше прихожу к выводу, что как футболист сложился во многом благодаря ему. Когда оказываешься способным забить величайшему вратарю в истории мирового футбола – запоминаешь на всю жизнь. И осознаёшь после этого, что способен забить кому угодно.
Мы говорили на одном языке – языке футбола. Вот он, мяч! Через него мы так понимали друг друга, что не нужно было больше ничего.
Вспоминаю, как советская и португальская сборные играли в матче за третье место на ЧМ-1966 и в нашу пользу назначили пенальти. Так Лев жестом меня спрашивает: «Куда будешь бить?» И я показал ему: вон туда, справа от тебя! Зачем?! Потому что он мой друг. А другу и лучшему вратарю мира вдвойне почётно забить пенальти, заранее показав, куда будешь бить – и не обманув. Капитаном сборной тогда был Колуна, и он подошёл ко мне: «Что ты делаешь? Это же Яшин, он возьмёт мяч!» Отвечаю: «Нет, не возьмёт. Причём я буду бить именно в тот угол, в который сказал». И пробил так сильно, что мяч только задел его перчатки.
Я забил и, конечно, был доволен. Но мой друг был огорчён, и я сразу после гола подошёл к нему и сказал по-португальски: «Мы друзья, но ты – вратарь, а я – нападающий. Моё дело – забивать, твоё – защищать ворота. Лев, мне надо было это сделать. Надо». И он понял.
Франц Беккенбауэр, бывший защитник сборной Германии и мюнхенской «Баварии»:
— Лев Яшин — это не просто вратарь от бога, а один из величайших футболистов. До сих пор приятно вспомнить, уж простите, что в 1966 году я забил ему гол в важнейшем матче — полуфинале чемпионата мира. В Англии это было… Да, но тот гол — это просто подарок судьбы, просто Яшину чуть-чуть не хватило длины рук, чтобы его достать.
Анатолий Исаев, нападающий сборной СССР и московского «Спартака»:
— С Лёвой мы познакомились при совершенно удивительных обстоятельствах – в день моего 20-летия, 14 июля 1952 года. Я прогуливался во дворе своего дома, что на Шаболовке. Вдруг вижу Яшина. Я обалдел. Он улыбнулся и говорит: «Привет. Вот, узнал твой адрес и приехал тебя поздравить». Подарка, правда, не привёз. К тому моменту мы знали разве что фамилии друг друга. Но пообщались хорошо. Гуляли по парку, говорили о футболе. До сих пор не пойму, что заставило Яшина разыскать меня в огромном городе и нагрянуть с поздравлениями.
Все говорят: «Яшин велик». Но, кажется, и при его жизни не многие понимали, в чём именно его уникальность. Он был зорким; видел, как и под каким углом нападающий ставит ногу. Благодаря этому предугадывал направление мяча. Видением поля обладал потрясающим, порой играл, как последний защитник. А защитникам его команды были ясны и понятны. Как крикнет: «Я!» – все
Раймон Копа
(нападающий сборной Франции, обладатель «Золотого мяча»-1958)
- Европейская пресса придумывала разные прозвища Яшину, чаще называли «Чёрной Пантерой». Он казался нам каким-то монстром, суперчеловеком. Но, оказавшись вместе с Яшиным в 1963 году в сборной мира (на праздновании 100-летия английского футбола), я нашёл его очень интеллигентным и скромным. И очень ответственным. Кажется, Лев не осознавал, что на тренировках в сборной мира не принято выкладываться на все сто процентов, это своего рода подготовка к шоу. То ли в Союзе его просили не подвести, то ли сам по себе человек такой. Помню, мы били-били ему на тренировке, но забить так и не смогли. Чего уж говорить о самой игре – для него было принципом ни в коем случае не пропустить, и он своего добился.
А потом я открыл Льву секрет: никакой я не Копа, а Копашевски. Поляк. В нашей семье немного говорили по-русски. Льву было трудно объясняться с европейцами; неудивительно, что мой небогатый запас русских слов его очень обрадовал. В сборной мира мы стали лучшими друзьями.
Франц Беккенбауэр
(бывший защитник сборной Германии и «Баварии»)
- Лев Яшин — это не просто вратарь от бога, а один из величайших футболистов. До сих пор приятно вспомнить, что в 1966 году я забил ему гол в важнейшем матче — полуфинале чемпионата мира. В Англии это было… Тот гол — это подарок судьбы, просто Яшину чуть-чуть не хватило длины рук, чтобы его достать.
Анатолий Исаев
(нападающий сборной СССР и московского «Спартака»)
- С Лёвой мы познакомились при удивительных обстоятельствах – в день моего 20-летия, 14 июля 1952 года. Я прогуливался во дворе своего дома на Шаболовке. Вдруг вижу Яшина. Я обалдел. Он улыбнулся и говорит: «Привет. Вот, узнал твой адрес и приехал тебя поздравить». Подарка, правда, не привёз. К тому моменту мы знали разве что фамилии друг друга. Но пообщались хорошо. Гуляли по парку, говорили о футболе. До сих пор не пойму, что заставило Яшина разыскать меня в огромном городе и нагрянуть с поздравлениями.
Все говорят: «Яшин велик». Но, кажется, и при его жизни не многие понимали, в чём именно его уникальность. Он был зорким; видел, как и под каким углом нападающий ставит ногу. Благодаря этому предугадывал направление мяча. Видением поля обладал потрясающим, порой играл, как последний защитник. А защитникам его команды были ясны и понятны. Как крикнет: «Я!» – все разбегаются.
Гордон Бэнкс
(бывший вратарь сборной Англии, чемпион мира 1966 года)
- Я играл против Яшина лишь один раз, в 1963 году в матче между сборной Англии и сборной мира. И одного тайма, проведённого с ним на поле, мне вполне хватило, чтобы понять: это гений. Увидев же его перед игрой, невольно испытал страх – высоченный Яшин (он на несколько сантиметров был выше меня) выглядел невозмутимым и спокойным, в нём чувствовалась уверенность в своих силах и хладнокровие. Видимо, это сочетание и обезоружило наших знаменитых форвардов Пейна и Гривза. И это при том, что в первом тайме мы вообще ни разу не вернулись на свою половину поля и всё время провели в атаках на ворота Яшина.
На банкете после игры у нас было не так много времени поговорить друг с другом. Помню только, как к нему подошёл Гривз и с восхищением пожал руку – он так и не смог забить Яшину. Позже это сделал и я, но уже по другой причине – в этом матче, по сути, решалось, кто из нас должен был стать лучшим голкипером Европы. Яшин безоговорочно победил в нашем заочном споре. С этим я его и поздравил. А в скором времени он получил «Золотой мяч» от «Франс Футбол»…
Владимир Кесарев
(партнер Яшина по «Динамо» и сборной СССР)
- На чемпионате мира 1958-го был забавный эпизод. Играем с Австрией. При счёте 2:0 назначают нам пенальти. Качалин, Якушин, Андрей Старостин на трибуне сидят. Видят, что Яшин в воротах влево сместился, и прилично. Андрей Петрович ахнул: «Что он творит!» Рванул к Яшину, кричит на ходу: «Лев, поправь позицию!» Тот не реагирует. Буцек разбегается, бьёт в открытый угол — и Яшин мяч оттуда спокойно забирает. Клюнул австриец на его уловку. А Старостин на бровке развёл руками: «Ну, Лев, ты и дьявол!»…
Евгений Ловчев
(играл с Яшиным в ветеранской сборной СССР)
- После окончания карьеры я поступил в ВШТ, где не раз пересекался с Львом Ивановичем, бывшим в тренерской школе частым гостем.
Надо сказать, что по выходным сборная ветеранов СССР – а ее, по сути, и составляли слушатели ВШТ – выезжала на «гастроли» в другие города, а то и страны. Это был хороший способ поддержать штаны семейному бюджету, просто развеяться и, конечно, отовариться – если ехали за границу.
…Пришло приглашение из Венгрии. Сборная СССР, в составе которой были Яшин, Игорь Нетто, Виктор Понедельник, Валентин Бубукин, полетела в небольшой городок под Будапештом. Сыграли матч. Посидели на банкете, после которого советские эмигранты пригласили сборную на шашлыки. Погостили и там, а вечером засобирались обратно.
Сели в автобус, едем в наш городок. Видим, проезжая, сверкающее здание, музыка льется…
– А это что такое? – спрашивают водителя футболисты сборной СССР.
– Дансинг-клуб.
– Что такое дансинг-клуб?
– Танцы и бар.
Когда русский человек гуляет, то он гуляет. Попросили остановить. Устроители наших гастролей организовали стол.
А футболисты пошли танцевать. Это было потрясающе – до сих перед глазами картина того, как Лев Иванович и Игорь Саныч Нетто вытанцовывают «буги-вуги»…
Оттанцевав, поехали домой. Заснули, но некрепко. Мой номер был на первом этаже, и слышу, Саша Мирзоян пошел на улицу, там что-то происходит.
Приходит и говорит:
– Надо ехать в больницу. Плохи дела…
Выхожу на улицу. Стоит болотного цвета уазик, на теле – белый крест. Будто из Советского Союза ехал…
На полу уазика сидит, свесив ноги на землю, Лев Иванович.
– Что такое?
– Жень, наверное, это инсульт. Отнялась совсем левая сторона, – говорит Яшин.
Оказалось, что ему стало плохо, вызвали медиков, и приехала машина из близрасположенной воинской части советской группы войск.
В медпункт этой части с Яшиным поехали Мирзоян и переводчик, молодой парень Шандор Варга, которого венгерская федерация футбола дала нам в помощь. Сейчас Шандор – известный агент.
Возвращается Мирзоян:
– Врачи там Льва Ивановича оставили, утром будем знать, что случилось.
Это был вечер субботы, а вечером понедельника нам лететь домой.
Утром в воскресенье Шандор сообщает новости:
– Яшина перевезли в клинку Будапешта на обследование.
Узнаем адрес, в федерации говорят, что к нашему вратарю поехал Грошич, тот самый, который сменил Льва Ивановича в легендарном матче 100-летия футбола на «Уэмбли».
Едем в клинику. Заходим, Яшин лежит весь желтый, обколотый лекарствами.
Грошич рядом. Приходит профессор клиники, я спрашиваю, что за болезнь, что делать дальше. Шандор переводит, а профессор бьет наотмашь. И эти удары лежащий на кушетке Яшин уже не в силах отразить:
– Оторвался тромб, закупорка ноги, начинается гангрена, надо отнимать ногу… Дела очень плохие.
Опыт общения с врачами у меня был небольшой, но никогда я еще не слышал, чтобы пациента сбивали с ног такой вот правдой.
Прошу профессора выйти:
– Кто вам давал право говорить все это при пациенте?
Шандор, смотрю, смущается, но все переводит.
– Я как врач обязан говорить правду при больном. Не знаю, как у вас, но у нас правила такие. И я считаю это верным, ибо пациент должен сам принимать решение. Правду от него скрывать нельзя.
– Сколько времени есть на принятие решения?
– Двое суток, дальше начнется гангрена.
Профессор понимал, что другого пути, кроме ампутации, нет, надо спешить. Он начал говорить о налаженных контактах с институтом имени Вишневского в Москве, о схожих методиках при операции…
Какие методики, какие связи, какой институт Вишневского? У меня все это просто не укладывалось в голове! Вот так съездили на матч ветеранов!
– Надо спросить самого Яшина.
Возвращаемся в палату.
– Лев Иванович, что делать, где оперироваться?
– Мне все равно, – говорит Яшин. – Решайте сами…
Профессор, по сути, все решил за нас – он буквально требовал поспешить, надо связаться с посольством, чтобы там организовали эвакуацию.
Звоним в посольство, объясняемся, там всем оперативно помогли, связались с институтом Вишневского, сообщили в советскую федерацию футбола.
Утром, в день эвакуации, поехали командой в больницу, чтобы поддержать Яшина.
И там еще раз бытие определило сознание.
Посидели в больничной палате минут 10. Встает Игорь Саныч Нетто:
– Ладно, Лева, мы тебе ничем не поможем, надо нам деньги успеть отоварить в магазинах. Пока.
– Пока.
Прощаемся, Лев Иванович останавливает меня и говорит:
– Жень, Валентине обещал пальто купить. Вот форинты, купи моей жене.
И называет размер.
Я беру деньги, едем с Шандором в магазин, покупаем пальто.
В Москве Яшина встречали машины «скорой», о которых побеспокоился врач сборной Савелий Евсеевич Мышалов.
Вскоре Яшину ампутировали ногу в клинике имени Вишневского…
За несколько месяцев до смерти Лев Иванович с супругой Валентиной Тимофеевной поехали в Израиль в составе делегации ветеранской сборной СССР. Там обещали сделать отличный, более современный протез для ноги вратаря. Израильтяне стали проводить обследование, и выяснилось, что Яшин тяжело болен. И протез уже, видимо, не понадобится.
18 марта 1990 года Льву Ивановичу было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Государство спешило отблагодарить великого вратаря за то, что он сделал во славу родины. Успели…
20 марта Яшин умер...
