Румынский защитник Разван Рац отдал донецкому Шахтеру 10 лет карьеры. А с 2013 года он выступает за пределами Украины, поочередно защищая цвета Вест Хэма, Райо Вальекано и ПАОКа. Сегодня – откровенные ответы в интервью с 33-летним футболистом.
- Десять лет в Шахтере, а тут – уже третий клуб за полтора года. Выглядит, как непостоянство...- Все началось с Вест Хэма. С этим клубом я подписал контракт на три года, но в соглашении был прописан пункт, согласно которому я должен отыграть 19 матчей в Премьер-лиге в каждом из сезонов, чтобы контракт автоматически продлевался на следующий год.
- И 19 вы не отыграли...
- Когда дошел до отметки в 16 или 17 матчей чемпионата менеджер перестал ставить меня в состав. Я же ехал в Англию не для того, чтобы смотреть на других и получать за это деньги, а играть. Поэтому было принято решение прекратить сотрудничество с Вест Хэмом.
- А переезд именно в Англию являлся для вас самоцелью после Шахтера?
- Это была моя давняя мечта. Думаю, любой футболист хотел бы попробовать силы в Премьер-лиге. Хотя в тот момент мне предлагали контракт Бешикташ и Марсель. Давно хотел сыграть против Манчестер Юнайтед на Олд Трафорд, и эта мечта тоже сбылась.
- Почему вам не дали сыграть еще 2-3 матча?
- Возможно, это финансовый вопрос. Если бы контракт продлился на второй сезон, то мой заработок увеличился бы.
- В чем были самые большие трудности адаптации в Лондоне?
- Их не было, потому что я знал английский, быстро вошел в темп тренировок и игры. Так что адаптировался очень быстро. В принципе, точно так же, как было в Райо, а сейчас – в ПАОКе. Я склонен относить себя к числу людей, которые не страдают вопросом адаптации.
- Было что-то в Англии, что вас откровенно удивляло: во время тренировок, в раздевалке, во время совместных с игроками походов в рестораны или бары?
- Появилось много свободного времени. Все думают, что в Премьер-лиге больше нагрузок, это не так. В Шахтере я тренировался гораздо больше.
- Футболисты в Англии выпивают больше, чем их коллеги в Украине? Легенда гласит, что британские тренеры готовы закрывать глаза на любовь игроков к спиртному или сигаретам, если есть результат.
- Понятно, что никто выпивший на тренировку не приезжал. А вообще – у каждого человека есть своя приватная жизнь, и он может заниматься тем, чем считает нужным. Я когда-то интервью Алекса Фергюссона читал. Он сказал, что ему нужны футболисты, и его не интересует, чем они занимаются за пределами тренировочной базы. Лично я не видел, чтобы кто-то сильно напивался или любил часто употреблять алкоголь.
- Вы выпили много темного пива в Лондоне?
- Так я не люблю темное пиво (смеется).
- Светлое в фаворе?
- Я могу себе иногда позволить выпить, но в разумном количестве. Например, бокал вина с семьей или в ресторане.
- Ваш роман с Райо Вальекано длился тоже недолго.
- Я до сих пор очень рад, что попал именно в эту команду. Для многих Райо кажется просто маленьким клубом. На самом деле это действительно маленький клуб, но с очень большим сердцем. Добрые сердца и у всех сотрудников клуба, футболистов, болельщиков – это одна дружная семья, частью которой мне посчастливилось быть.
- Почему пробыли в Мадриде меньше полугода?
- Я подписал контракт на четыре месяца. Хотел ощутить на себе испанскую Примеру. Во-вторых, надо было найти команду, в которой я смог бы доиграть до конца прошлогоднего чемпионата, то есть именно четыре месяца. При этом мне предлагали соглашение на год и четыре месяца, но я отказался. Кстати говоря, когда я пришел в команду, Райо был на 19-м месте, в зоне вылета, а закончил чемпионат на 12-м. И эти четыре месяца были чем-то фантастическим, о чем я буду вспоминать всю свою жизнь.
- Со стороны частые смены команд свидетельствуют о том, что вы доигрываете, или это не так? Как вы, в свои 33, воспринимаете нынешний период карьеры?
- (Улыбается) Как раз я не считаю, что доигрываю. Наоборот – только начинаю. В Испании, например, в прессе писали, что благодаря Развану Рацу Райо Вальекано ожил, и это вряд ли значит, что я доигрываю. В Англии, кстати, когда я приехал с травмой после сборной и пропустил две игры, болельщики тоже в социальных сетях писали, что это очень большая потеря для Вест Хэма. А в Украине новости сводились практически к тому, что меня едва ли не выгоняют то из Вест Хэма, то из Райо Вальекано... Поэтому и выглядит так, что я, дескать, езжу по Европе, и доигрываю.
Понимаете, я играл все время во всех командах, а не сидел на скамейке. Играю и сейчас. Вообще в ПАОКе у меня все начинается сначала. В прошлом месяце я стал лучшим игроком команды, опять регулярно играю в Лиге Европы, и в целом все идет отлично. А в воскресенье, например, мы выиграли 4:0 у ОФИ, а я забил два гола, став лучшим игроком матча. Буду стараться продолжать в таком же духе. Но при этом я понимаю, что кто-то старается создать мне плохой имидж.
- Вашей семьи коснулась война на Донбассе?
- Ооооо... У меня есть дом в Донецке и еще некоторые инвестиции. Плохо, что я не могу ничего сделать и никак повлиять на ситуацию. Я могу только молиться, чтобы война закончилась как можно быстрее. И не потому, что у меня там есть дом. Есть более важные вещи в жизни. Есть люди, которые гибнут, есть дети, которые остаются без родителей, братьев и сестер. Есть солдаты, которые умирают каждый день. Причем, многие из них наверняка не знают, за что они умирают и зачем. Так не должно быть.
- За выступлениями Шахтера следить продолжаете?
- Конечно.
- Азеведо как вам?
- Хорошо. Мне кажется, что как игрок, недавно пришедший в Шахтер, он провел достаточно неплохой матч . Думаю, чем дольше он будет находиться в команде, чем сильнее со временем будет играть.
- Срна назвал этот Шахтер самым сильным за все время.
- Я с Дарио не согласен. Это не самый сильный Шахтер, и не потому, что я там не играю. У меня другое мнение. Самый сильный Шахтер был в период с 2009 года, когда мы выиграли Кубок УЕФА.
- Шевчук до сих пор является игроком стартового состава в свои 35, в то время как вы вынуждены были уйти из Шахтера в более молодом возрасте. Как считаете, если бы у вас тоже был украинский паспорт, была бы возможность до сих пор оставаться игроком донецкой командой?
- Если взять то время, пока я был в Шахтере, паспорт значил многое, лимит на легионеров всегда был весьма проблематичным. Точно так же нужно признать еще одну очевидную вещь: Слава Шевчук футболист высокого качества.
- А при каких обстоятельствах вы уходили из Шахтера? Есть же какие-то конкретные причины, которые никто не хочет называть. Вы просто в какой-то момент перестали устраивать главного тренера по своим игровым качествам?
- (Смеется) Я не буду раскрывать все карты и рассказывать все, как было. Были некоторые факторы, о которых я не хочу говорить хотя бы потому, что не вижу в этом никакого смысла. Это все уже в прошлом.
- Множество высказываний Мирчи Луческу свидетельствуют о том, что у вас был конфликт с ним...
- Это были не конфликты, а всего лишь моменты, когда пресса делала из мухи слона. Было два разных мнения на одну ситуацию, а журналисты преувеличивали, подавая информацию как конфликт между мной и Луческу. Причем, обычно этим занималась именно румынская пресса. Неповторимая румынская пресса, чего уж там. Именно она все, как правило, раздувала... Я не отрицаю, что с Мирчей Луческу были противоречия, но не более того. В команде я всегда был под давлением – все думали, будто я нахожусь под крылом Луческу. Мне каждую игру и тренировку надо было доказывать, что я играл только потому, что хороший футболист и заслуживаю места в Шахтере своим трудом.
- Мало кто поспорит, что Мирча Луческу – выдающийся тренер. В чем заключается его величие?
- Мне тяжело просто перечислить его наилучшие профессиональные качества. Но он действительно отличается от многих тренеров в лучшую сторону. Об этом лучше всего говорят результаты. Если тренер дает результат, он всегда велик. О Мирче Луческу я могу сказать только хорошее. За все то, что он сделал для Шахтера и лично для меня. Считаю, что научился под его руководством многим вещам. Возможно, работа именно под его руководством до сих пор позволяет мне играть в большом футболе. Это очень много для меня значит.
Анатолий ВОЛКОВ, ua.tribuna.com
